Эдвард Эдингер Комментарии к "Эону" («Aion») Карла Густава Юнга Глава 1 Предисловие к «Эону»
Опубликовано: 02.10.2018
Эдвард Эдингер
Комментарии к "Эону" (« Aion ») Карла Густава Юнга
Глава 1
Предисловие к « Эону »
В предисловии к «Эону» Карл Густав Юнг пишет, что тема данной книги является изменение духовного состояния христианского Эона, совпадающее с астрологической концепцией платонической эпохи Рыб (Pisces).
Представление о платонической эпохе или месяце великого года основано на астрологическом феномене, называемом «прецессия равноденствий». На рисунке 2 изображено движение Земли, Солнца и зодиакального круга в различные периоды времени. Большой круг на схеме представляет круг зодиакальных созвездий, также именующийся кругом неподвижных звезд. В центре рисунка находится Солнце, вокруг которого по орбите вращается Земля, проходя полный цикл за один год. Можно заметить, что в различные времена года Солнце, если смотреть с Земли, оказывается на фоне одного из знаков Зодиака.
Много лет назад в день весеннего равноденствия Солнце находилось в знаке Овна. В процессе прецессии равноденствий в результате действия небесной механики происходит небольшое смещение. Положение светила отнюдь не является фиксированным, но в течение длительного периода времени положение Солнца на фоне знаков Зодиака смещается. В пору весеннего равноденствия, начиная приблизительно с 1-го года новой эры (начала христианского эона), Солнце оставило знак Овна и вошло в созвездие Рыб. В наши дни, спустя две тысячи лет от рождества Христова, Солнце покидает Рыбы и входит в знак Водолея.
Аналогичным образом, если бы мы могли вернуться на две тысячи лет до нашей эры, мы бы увидели Солнце, выходящее из знака Тельца. Такое движение Солнца через каждый зодиакальный знак и называется платоническим месяцем, каждый из которых длится примерно две тысячи лет. Прохождение светилом полного круга платонического года занимает двадцать шесть тысяч лет. Этот астрономический факт, который астрологи наделили определенным значением, оказался для Юнга значимым. Христианская эра, своим началом синхронистически связанная с 2000-летним периодом пребывания Солнца в знаке Рыб, в настоящее время подходит к концу. Именно это имеет в виду Юнг, когда во введении к книге пишет об смене психологической ситуации христианского Эона, совпадающей с астрологической концепцией платонического месяца Рыб.
Во введении к «Эону» Юнг делает два важных утверждения, которые могут помочь несколько развить тему. В первом Юнг говорит: «Я пишу об этом не как прозелит, но как медик, с присущим медикам чувством ответственности». В оригинале стоит слово «bekenner», которое лучше было бы перевести не как «прозелит», а как «верующий конкретной конфессии». Итак, Юнг предупреждает, что он пишет как врач, а не как верующий. На мой взгляд, этими словами Юнг подчеркивает объективную и эмпирическую точку зрения, связанную с медицинской установкой. В этой же связи он чувствует себя обязанным соблюдать медицинскую этику, которая требует прежде всего заботиться о здоровье и благополучии пациента и непричинении вреда. Юнг пытается выступить как целитель, поставить диагноз и вылечить то, что он называет «утопическими массовыми психозами нашего времени».
Рисунок 2. Прецессия равноденствий.
Изображение астрологической прецессии равноденствий с Солнцем в центре, орбитой Земли и внешним кругом неподвижных звезд, которые с Земли выглядят как созвездия. Пунктирная линия указывает путь Солнца, видимый с Земли на фоне созвездий в различные времена года. Сплошной линией показано смещение вверх видимого положения Солнца в день весеннего равноденствия за период в тысячу лет; в настоящее время Солнце покидает знак Рыб и входит в знак Водолея.
Это упоминание о чувстве врачебной ответственности поднимает важную тему, которую Юнг тонко понимал – проблему написания текста для смешанной аудитории. Все, кто желает понять книги Юнга, должны помнить, что Юнг обращался к людям весьма разного уровня психологического развития. Осознавая, что он должен сказать о целительной панацее, то есть спасительном знании, Юнг также понимал амбивалентность всякого знания: то, что несет спасение одному, для другого может оказаться гибельным ядом, причем в прямой зависимости от способности отдельного человека понять, о чем идет речь. Юнг старался избегнуть этой опасности, что проявилось в особом стиле написания его поздних работ. Например, в «Ответе Иову» он ведет речь на мифологическом уровне. Те, кто мог понять и перевести для себя это знание, получали своего рода послание, а тем, кто не мог, оно не причиняло вреда. Именно так я понимаю слова Юнга о том, что он выступает прежде всего как врач. Другое утверждение звучит следующим образом:
«Не пытаюсь я здесь выступить и в качестве кабинетного ученого, в противном случае я мог бы благоразумно забаррикадироваться за безопасной стеной специализации, а заодно и не подвергать себя нападкам критики».
Эта фраза намекает, что аналитики-юнгианцы, именно в силу своей задачи иметь дело с психикой на всех уровнях, оказываются невольными «браконьерами» на территории других дисциплин. Идя по следу своей добычи, они вынуждены постоянно нарушать границы других научных дисциплин – истории, антропологии, мифологии и всех гуманитарных наук. Очевидно, что следы их дичи - объективной психики - обнаруживаются во всех древних документах, и поэтому им необходимо пройти все эти области. Вот что делает аналитиков уязвимыми перед критицизмом со стороны ученых «забаррикадировавшихся» за «крепостями» специализации .